Земли понемногу восстанавливались. Дух Черного холма сдержал своё слово. Да и холм перестал быть черным. От его вершины вниз в разные стороны разрослась зеленая трава, устилаюшая ковром все подножие. Постепенно земля набиралась сил, чтобы дать растениям жизнь и питание.
Но уже сейчас в воздухе витал свежий ветерок. Деревья еще не восстановились в полной мере, но зеленый ковер распространялся вдоль многочисленных ручьев. Впервые жители деревень потянулись к замку Сентинелл принести дары ведьме Возрождения. На длинных дубовых столах дымились пироги с дичью и сладкие пудинги. Даже воздух казался гуще, пропитанный ароматом печёных яблок.
Иде с утра снова принесли новое платье, ничего не сказав о графе. Но она знала, что кроме него и некому обновлять ее гардероб.
— Госпожа Вяземская! — староста Ивовой Коры поднял кружку сидра. — За наш урожай и вашу магию!
Толпа ответила громогласным "Ура!", а Фен, уже вовсю веселившийся, схватил Иду за руку:
— Танец! Танцевать сейчас же!
Он оказался удивительно ловким танцором. Под задорные звуки волынки и бубнов они кружились, вызывая одобрительные возгласы зрителей.
— Вы видели? — шептались девушки у края площади. — Ведьма и друид — прекрасная пара!
Ида смеялась, пытаясь уследить за стремительными движениями Фена, когда вдруг...
Ледяной взгляд пронзил её со стороны замка.
Граф Стефард стоял на ступенях, сжимая кубок с вином так, будто хотел его раздавить. Его обычно бледное лицо покрыл румянец, а глаза потемнели до цвета грозового неба.
Фен, следуя танцевальному порыву, круто притянул Иду к себе и в этот момент кубок графа треснул у всех на глазах.
— Кажется, нам пора остановиться, — прошептала Ида, чувствуя, как по спине пробежали мурашки.
— Ой, да ладно, — Фен беззаботно крутанул её. — Пусть поревнует немного. Полезно для кровообращения.
Они не заметили, как граф исчез со своего места. Поэтому когда над ухом Иды раздался его низкий она вздрогнула как от удара:
— Госпожа Вяземская. Мне нужно с вами поговорить. Сейчас же.
Кабинет графа был освещён лишь камином, бросавшим тени на стены. Стефард ходил взад-вперёд, словно загнанный зверь.
— Вы забываетесь, — он резко остановился перед Идой. — Танцы с друидом? На глазах у всего графства?
— Это просто праздник, — попыталась возразить Ида, но граф перебил:
— Вы - Ведьма Возрождения. Вы - моя ведьма.
Последние слова повисли в воздухе, наполненные неожиданным смыслом. Ида почувствовала, как учащается её пульс.
— Я ничья, — выдохнула она. — Я просто помогаю...
— Нет! — он внезапно сократил расстояние между ними. — Вы впутались в жизнь моего дома. В сердце моей дочери. А теперь... — его голос сорвался, — теперь вы в моих мыслях каждый, тьма его, день.
Наступила тишина. Только треск поленьев в камине нарушал напряжённую паузу.
— Вы..., — Ида не находила слов. — Вы же ненавидите ведьм.
— Ненавидел, — поправил он. — Пока не появились вы. С вашими дурацкими попытками оживить мёртвое. С вашим упрямством. С тем, как вы смотрите на меня, будто я монстр из ваших кошмаров.
Она не успела ответить, как граф резко наклонился и прижался губами к её ладони. Этот жест был одновременно нежен и яростен.
— Я не прошу ничего. Но ради всех святых, перестаньте танцевать с другими.
Когда Ида вернулась на площадь (с тщательно притворным спокойствием), Фен тут же подскочил к ней:
— Ну что, отчитал как провинившуюся служанку? — его глаза блестели от любопытства.
— Помолчи, Фен, — буркнула Ида, но губы её предательски дрожали.
— О-о-о, — друид закатил глаза. — Значит, так оно и было.
В тот момент со стороны замка раздался громкий рёв. Все обернулись — на ступенях стоял Зевс, выпуская в небо радужные струйки огня. А рядом, с невозмутимым видом Оливия
— Гениально, — прошептал Фен. — Отвлекли всех, пока папочка признавался в любви.
— Это не..., — начала Ида, но тут же замолчала.
Потому что в тени замковых дверей, стоял сам граф. И смотрел на нее.
Утро началось с необычного беспокойства. Ида проснулась от настойчивого стука в дверь - это был Леон, одетый в торжественные ритуальные одежды из дубовой коры и живых плющевых лоз. Его обычно спокойные глаза горели тревожным огнем.
— Сегодня полнолуние, — произнес он торжественно. — Дуб-прародитель зовет нас. Граф уже согласился присутствовать.
Ида почувствовала, как по спине пробежали мурашки. С момента их последнего разговора после праздника Стефард избегал ее, а теперь вдруг согласился участвовать в древнем ритуале?
— Что это за обряд? — спросила она, завязывая пояс на простом льняном платье, специально приготовленном для таких случаев.
— Обряду Корней более пяти веков, — объяснял Леон по дороге. — Мы обращаемся к первому дубу Сентинелла, который помнит времена, когда люди и духи природы говорили на одном языке.
Путь к священной поляне напоминал путешествие в другой мир. Деревья становились все выше и древнее, их стволы покрыты руническими знаками. Воздух густел, наполняясь ароматом мха.
Фен, шедший впереди, внезапно остановился.
— Смотрите, — прошептал он. На их пути лежал огромный камень с высеченным изображением дерева, чьи корни образовывали странный символ в виде двух переплетенных колец.
— Печать Двух Корней, — пояснил Леон. — Символ союза между нашими мирами.
Когда они переступили границу священного места, Ида почувствовала, как магия земли заструилась по ее венам теплыми волнами. Здесь ее способности усиливались в разы.
На поляне возвышался дуб, от которого перехватывало дыхание. Его ствол был настолько широк, что мог бы вместить внутри небольшую комнату. Ветви простирались на десятки метров, образуя живой купол. Но самое удивительное – корни. Они выходили из земли, образуя сложные узоры, напоминающие...
— Трон, — догадалась Ида.
У подножия дуба стоял граф. Не в своих обычных одеждах, а в простой белой рубахе, подпоясанной серебряным шнуром, традиционном наряде для этого обряда.
— Вы пришли, — произнес он, не поворачиваясь.
Леон начал готовить священное пространство. Фен рассыпал по кругу смесь из сушеных трав, которые при соприкосновении с землей начинали дымиться, выпуская ароматы. Полынь для очищения, шалфей для мудрости, чабрец для связи с духами.
— Встаньте здесь, — указал Леон, направляя Иду и графа к особому месту у корней, где земля образовывала естественное углубление.
Когда их руки случайно коснулись, Ида почувствовала, как граф вздрогнул, но не отстранился.
Леон начал напев на древнем языке друидов. Фен присоединился к пению на минуту позже.
Внезапно ветви дуба зашевелились, хотя ветра не было. Воздух зарядился энергией, от которой волосы на руках Иды встали дыбом.
И тогда заговорил сам дуб.
Не звуками, а образами, которые вспыхивали в сознании:
Две тени, становящиеся одной
Меч, воткнутый в землю, из рукояти которого прорастает дерево
Плачущую женщину с короной из шипов
Леон замер, его глаза расширились. Когда видения прекратились, он перевел дыхание и произнес:
— Пророчество гласит: Когда тень великой потери вновь накроет Сентинелл, два корня сольются воедино. Ведьма и Правитель, плоть и дух, сила и мудрость – лишь их союз спасет то, что дорого обоим.
Граф отпрянул, как от удара.
— Это бредни! — резко произнес он, нарушая священную тишину. — Я не позволю каким-то древним суевериям влиять на управление графством!
Ида попыталась поймать его взгляд:
— Подождите…
Но он уже повернулся к обратном направлении.
— Хватит на сегодня магии. У меня есть дела.
Леон сделал шаг вперед:
— Граф, дуб никогда не ошибается. В прошлый раз, когда...
— Когда мой прадед проигнорировал подобное 'пророчество'? Да, я знаю эту историю..
Стефард остановился, но не обернулся.
— Но я не он. А Ида... Ида не та ведьма.
С этими словами он ушел, оставив их в тяжелом молчании.
Фен первым нарушил тишину:
— Ну что ж... Это прошло... интересно.
Леон тяжело вздохнул:
— Он боится. Последний раз, когда граф Сентинелла поверил пророчеству...
— Что тогда случилось? — спросила Ида.
— Он женился на ведьме. — Леон посмотрел ей прямо в глаза. — Она сбежала через год, оставив его с ребенком и с разбитым сердцем и умирающими землями. Этим ребенком был Стефард Сентинелл.
Ида почувствовала, как что-то сжалось у нее в груди. Теперь его поведение обрело смысл.
— Что мне делать? — прошептала она.
Леон осторожно положил руку на ствол дуба:
— Дуб показал правду. Решать вам - что с ней делать.
Когда они возвращались в замок, Ида заметила на тропинке серебряную пряжку от плаща графа. Она подняла ее.
Войдя в кабинет графа без стука, Ида застала его склонившимся над развернутой на столе картой Сентинелла. Красным воском были помечены участки, где земля все еще отказывалась оживать, несмотря на все ее усилия.
— Вы игнорируете меня три дня, — заявила она, хлопнув дверью. — После того, как друиды…
— После того, как друиды наговорили сказок? — Стефард даже не поднял головы, продолжая водить пером по пергаменту. — У меня есть дела поважнее.
— Важнее, чем спасение ваших земель?
— Важнее, чем разбор детских предсказаний! — он резко отшвырнул перо, и чернильная клякса расплылась по карте.
Ида подошла ближе, упираясь ладонями в стол:
— Вы боитесь.
— Перестаньте.
— Боитесь, что пророчество сбудется. Боитесь, что я уйду, как та ведьма. Боитесь…
— Я сказал, хватит!
Он двинулся к ней так стремительно, что Ида инстинктивно отпрянула, ударившись спиной о книжный шкаф. Граф остановился в сантиметре, его дыхание обжигало кожу.
— Вы ничего не понимаете, — прошипел он. — Ничего не знаете о том, через что прошел этот дом!
— Тогда расскажите! — бросила ему в лицо Ида.
В его глазах бушевала буря. Гнев. Боль. И что-то еще...
— Нет.
— Трус.
Он накрыл ее губы своими прежде, чем она успела понять, что происходит.
Это не был нежный поцелуй. Это было столкновение, горячее, яростное, полное невысказанных эмоций. Его пальцы впились в ее плечи, прижимая к деревянным панелям, а ее руки сами собой запутались в его волосах, притягивая ближе.
Она чувствовала, как бешено бьется его сердце под тонкой льняной рубахой. И самое странное, как отвечает ему ее собственное тело, будто они всегда были вместе.
Шум упавшей со стола чернильницы разорвал момент.
Они отпрянули друг от друга, как обожженные. Стефард сделал шаг назад, его лицо стало совершенно пустым.
— Выйдите.
— Но…
— ВЫЙДИТЕ.
Ида выбежала из его кабинета.
Листая дальше вы перейдете в роман "Хозяйка ведьминых земель" на bookriver.ru