Муж завел интрижку, а потом заявил, что они должны остаться друзьями. Да только сам не ожидал, какой ящик Пандоры открывает своим заявлением.
Глава 1. Полина
Запах свежесваренного эспрессо и старого паркета — вот истинный аромат власти. По крайней мере, для Полины Белозеровой. Она стремительным шагом, отмеряющим шпильками четкие доли такта, пересекала холл головного офиса «Белозеров Групп», держа в руке планшет с графиками, которые вот-вот должны были ожить на большом экране совещательной комнаты. В голове — выверенный до запятой сценарий спасения провалившихся поставок.
Кризис-менеджер. Она давно привыкла к этому титулу. Не всем нравилось, что жена генерального директора обладает такой реальной силой. Но через месяц после ее назначения на эту, специально созданную мужем должность, даже самые заядлые скептики прикусили язык. Полина не просто тушила пожары. Она находила в пепле возможности для роста.
— Доброе утро, Полина Викторовна!
— Доброе. Сергей, запросите, пожалуйста, у логистов финальные трек-номера. Жду через десять минут.
Ее улыбка была быстрой, деловой, но не холодной. Она ловила на себе восхищенные и завистливые взгляды. Высокая, худощавая, в идеально сидящем лаконичном платье-футляре цвета бургунди. Ее короткая рыжеватая стрижка, которую она сегодня утром всего пять минут укладывала гелем, выглядела как работа звездного стилиста. Серо-зеленые глаза бегло скользили по экрану, выхватывая суть. Сорок лет? Для нее это были не годы, а сумма опыта, дававшая ей право на такой уверенный вход в любое помещение.
Зал для совещаний уже был полон. Заметив ее, разговоры стихли. Полина заняла место во главе стола, справа от кресла генерального. Оно пока пустовало.
— Начинаем без Михаила Анатольевича, — сказала она. — У нас есть два часа, чтобы превратить этот провал в нашу победу. Иван Петрович, ваш отчет, с самого начала.
Она погрузилась в работу. Ее вопросы были острыми, решения быстрыми. Она не унижала людей, но и не давала спуску. Через сорок минут, когда основные контуры плана по спасению ситуации уже вырисовывались, дверь открылась.
Вошел Михаил.
Он был воплощением брутальной солидности. Высокий, широкий в плечах, в идеально сшитом темно-сером костюме. Проседь на висках делала его не старше, а только авторитетнее. Его серые глаза обвели зал, и все, включая Полину, на долю секунды замерли под этим взглядом.
— Продолжайте, не сбивайтесь, — кивнул он, занимая свое место.
Полина продолжила доклад, но краем глаза отмечала его реакцию. Он слушал внимательно, кивал. Между ними пробежала почти невидимая нить понимания. Она закончила.
— Отличная работа, — сказал Михаил, и в его голосе прозвучала неподдельная гордость. — Как всегда, Полина Викторовна вытащила нас из ямы с минимальными потерями. Претворяем в жизнь.
Совещание закончилось. Сотрудники стали расходиться. Михаил повернулся к ней, отодвинув планшет.
— Спасибо. Я знал, что могу на тебя положиться.
— С кем бы ты еще обедал? — парировала она с легкой улыбкой, собирая бумаги. Их традиция обедать вместе после удачно решенной проблемы.
— Ровно ни с кем, — он улыбнулся в ответ, и в уголках его глаз собрались лучики морщин. Она всегда их любила. — Жду в кабинете через пятнадцать минут. Привезут из того итальянского ресторанчика, что ты любишь.
Полина вышла из зала, чувствуя приятную усталость после битвы и сладкое предвкушение спокойного часа с мужем. Проходя по коридору, она услышала обрывок фразы двух молодых менеджеров по продажам, стоявшим у кулера с водой:
— ...Алина сегодня опять у директора? Говорят, после тренинга он лично с ней работает над новым проектом...
— Ну, проект-то явно не только рабочий, — фыркнула вторая.
Полина замерла на секунду, но тут же заставила себя идти.
Алина. Молодая, амбициозная, яркая и напориста. Ее наняли месяц назад для проведения тренингов мотивации персонала. Полина видела ее несколько раз, на тренинги не ходила, не было времени.
«Чушь, — отрезала она сама себе мысленно, входя в свой кабинет. — Слухи. Интрижки. Стандартный офисный фон».
Она посмотрела на свое отражение в темном экране монитора. Сильная, красивая женщина. Жена генерального директора. Мать его ребенка. Они строили эту компанию вместе. Он слишком умен, слишком занят и слишком ее ценит, чтобы рисковать всем из-за какой-то девочки с плакатами о визуализации успеха.
Полина поправила прядь волос, взяла сумочку и выпрямила плечи. Идиотские сплетни не должны портить ей день. Не ее стиль. Не ее уровень.
Но когда она шла по коридору к кабинету Михаила, куда уже должен был подъехать их обед, где ее ждал муж с той самой улыбкой, которая когда-то заставляла ее сердце биться чаще, крошечная заноза сомнения уже вошла в ее душу. И она, как опытный кризис-менеджер, уже не могла ее игнорировать. Она могла только пока сделать вид, что не замечает.
Глава 2. Михаил
Кабинет генерального директора был его крепостью. Пространство, выстроенное по его правилам: массивный стол из темного дуба, стеллажи с книгами по менеджменту и истории, панорамное окно, открывающее вид на деловой центр города. Здесь он был богом и стратегом. Здесь он контролировал всё и вся.
Но сегодня утром контроль дал трещину.
Михаил откинулся в кресле, глядя на замигавший экран телефона. Сообщение от Алины. «Спасибо за доверие, Михаил Анатольевич! Идей просто фонтан! Не могу дождаться нашей встречи, чтобы обсудить детали. Вы единственный, кто меня понимает».
Он отложил телефон экраном вниз, будто обжегшись. В ее словах была неприкрытая энергия, восхищение, которое он давно не чувствовал от... Нет, он не хотел заканчивать эту мысль.
Дверь в кабинет открылась без стука, это могла быть только Полина. Он поднял взгляд. Она стояла на пороге, вся такая воплощение собранности и эффективности. Рыжие волосы, острый взгляд, безупречное платье. Его жена. Его лучший кризис-менеджер. Иногда ему казалось, что он просто один из проектов, который она успешно ведет вот уже шестнадцать лет.
— Совещание началось, — коротко бросила она. — Иду наводить порядок.
— Я буду минут через пятнадцать, — кивнул он.
Дверь закрылась. Михаил тяжело вздохнул. Он гордился ею. Черт возьми, он восхищался ею! Но в последнее время это восхищение стало похоже на тяжелый камень, который давил на плечи. Рядом с ее безупречностью он иногда чувствовал себя не генеральным директором, а мальчишкой, которого вот-вот уличат в ошибке.
Он вспомнил вчерашний тренинг Алины. Она не боялась предлагать безумные идеи. Смеялась громко, заразительно. Смотрела на него не как на генерального директора Белозерова, а как на мужчину. И в этом взгляде была та самая искра, разжигающая азарт, который он почти забыл, погребенный под грузом годовых отчетов, кредитов и бесконечной ответственности.
Он вышел из кабинета ровно через пятнадцать минут. В коридоре, по пути залу совещаний, он увидел Алину. Она о чем-то оживленно говорила с группой молодых сотрудников, размахивая руками. Увидев его, она прервалась, и ее лицо озарила яркая, чуть смущенная улыбка. Михаил кивнул ей с подчеркнутой деловитостью, но почувствовал, как что-то екнуло внутри.
На совещании он сел рядом с Полиной и наблюдал. Она была великолепна. Как шахматист, предугадывающая ходы противника на десять шагов вперед. Она не тушила пожар, она перекраивала реальность, чтобы пожар оказался выгодным. Он видел, как сотрудники смотрят на нее со смесью уважения и восхищения. Таким же взглядом они смотрели и на него.
И в этот момент его снова потянуло к тому беззаботному смеху в коридоре. К чему-то простому и не отягощенному.
Когда Полина закончила, он сказал слова благодарности, и они не были пустой формальностью. Он искренне ценил ее. Но когда он пригласил ее на обед, в его голосе прозвучала не только гордость, но и капля автоматизма. Это была рутина. Приятная, комфортная, но рутина.
Он вернулся в кабинет первым, заказал их обычный обед: пасту с трюфелями для нее, ризотто с морепродуктами для себя. Разлил по бокалам воду.
Когда вошла Полина, он улыбнулся.
— Ну, как ощущения от победы? — спросил он, отодвигая ей стул.
— Стандартно, — она села, положила телефон рядом с тарелкой. — Проблема решена, команда в тонусе. Теперь главное не допустить повторения.
Их разговор плавно перетек на рабочие темы: новые контракты, планы по развитию, кадровые перестановки. Это был диалог двух идеальных партнеров. Но Михаил ловил себя на том, что его мысли периодически уплывают. Он вспоминал, как Алина на той же встрече вчера, обсуждая новый проект, сказала: «А давайте просто попробуем!»
Он взглянул на Полину. Она говорила о стратегических рисках. Все было верно, умно, профессионально. Но где-то в груди снова заныло чувство скуки, в которой он сам себе боялся признаться.
— Кстати, насчет этого тренинга Алины, — вдруг сказала Полина, отламывая кусочек хлеба. Ее голос был ровным, но он, знавший все ее интонации, уловил легчайшее напряжение. — Мне кажется, некоторые ее методы слишком... инфантильны для нашей команды. Игры, мотивационные кричалки.
Михаил почувствовал внезапный прилив раздражения. Защиты? Или просто несогласия?
— Команде это нравится, — парировал он. — Мотивация выросла на 15%. Цифры — вещь упрямая. Иногда нужно встряхнуть устоявшиеся подходы.
— Подходы, которые нас привели к успеху, — мягко, но твердо заметила Полина.
— Мир меняется, Поля. Меняться должны и мы.
Они помолчали. Обед вдруг показался ему пресным.
— Как Егор? — сменил он тему, чувствуя себя немного виноватым. — Говорила с ним утром?
— Мельком. Готовится к какому-то проекту по истории. Сказал, что ты обещал помочь, но ты, видимо, забыл.
Да, забыл. Вчера вечером Алина прислала ему наброски новой концепции, и он увлекся. Чувство вины стало острее.
— Вечером поговорю, — пообещал он.
Они доели почти в молчании. Полина встала.
— Спасибо за обед. У меня встречи до четырех. Затем заеду в школу, поговорю с классной о Егоре.
— Хорошо. Удачи.
Дверь закрылась. Михаил остался один в тишине своего кабинета. Он подошел к окну, глядя на город. Он достиг всего, о чем мечтал. У него была прекрасная жена, умный сын, успешный бизнес.
Почему же тогда он чувствовал себя так, будто стоит на краю пропасти, и ветер, зовущий его вниз, был таким пьянящим? Он снова посмотрел на телефон. Лежавший экраном вниз. Как обвинение.
Он перевернул его. И, не дав себе времени на раздумье, написал ответ Алине: «Идеи действительно отличные. Жду вашего развернутого предложения. Сегодня после семи я буду свободен».
Он нажал «отправить». И почувствовал не вину, а прилив адреналина. Опасный, запретный, живительный.
Вот такой у нас Михаил. Что думаете? Хочет походить по краю, или совсем переступить черту с Алиной?
"Развод в 40. Останемся друзьями?" Лира Кац
Листая дальше, вы перейдёте на litnet.com